Весь мир на блюдечке сметаны - Страница 127

127

А вот и он, богатырская морда, легок на помине. Идет прихрамывая, во взгляде вселенская печаль. Неужели чади укусила? — Эй, с тобой все в порядке?

Умный, да? В два раза меньше, чем нога, понял? В них ходить больно, не то, что драться!

— Возьми другие, — неосторожно предложил я.

Богатырь ожог меня злобным взглядом.

— Умный, да? — прорычал он. — Самые большие взял, другие вообще не лезли.

— Ну, извини, — пожал плечами я. — Не лучше ли тогда вообще без сапог ходить?

Хреногор неожиданно смутился.

— В катакомбы же идем, — пробормотал он, старательно отводя взгляд. — А там дерьмо всякое… противно мне, без обуви-то.

Я не позволил себе даже хихикнуть. Хотя очень хотелось.

— Похоже, в катакомбы мы уже не идем, — голос Темного Лорда был лишен всяких эмоций, что говорило о сильном потрясении. — Входа здесь нет. Или выхода — не важно. Я проверил, безнадежно.

— А что есть? — в отличие от чаруна, Хреногор ничуть не волновался. А с чего бы? Всего час назад было куда хуже, висел на стене под пытками. Сейчас же руки свободны, в них молот, и даже сапоги всего в два раза меньше ступни.

— Все есть! — резко ответил колдодей. — Только спуска в катакомбы нет. Не сваливали туда трупы, понимаешь? Здесь проводили опыты, потом отправляли в тот зал, где мы с ними и столкнулись. Так что… сами понимаете.

Подавленные, мы молчали. Богатырь насвистывал песенку, готовясь к бою, и мешал мне думать.

— Хорошо, — сказал, наконец, я. — Что-то все равно должно быть. Растворы эти сливать, кровь из трупо выпускать…

— Есть сток для жидкосей, — оживился Темный Лорд. — Но по нему не каждая лягушка пролезет. Вообще-то, не препятствуй здешние чары истечению паверы, я мог бы нас заколдовать. В коте есть подходящие чары… — Тогда уж проще было бы пробить проход, — хмыкнул я.

— Тоже верно, — легко согласился Унорас.

Богатырь ожег нас негодующим взглядом.

— Лягушки! Проход! — возмущенно возопил он. — Совсем вы, дядьки, руками работать отвыкли! А сила, братья, она в чем?

— В джедаях? — предположил Унорас.

— Может, и в них тоже, — открестился Хреногор от непонятных джедаев. — Но главное — в руках, ясно? Ну, и в кувалде тоже, куда ж без этого. Словом, показывайте свой этот слив. Будем ему кесарево сечение делать.

— Что это за звук? — требовательно спросил Лорд Ранвил.

— Похоже на тяжелый молот, — предположил ширк. — На удары кувалды.

— Это и без тебя понятно, — Ранвил уронил на Рутана взгляд ничуть не легче пресловутой кувалды. — Я хотел бы знать, отчего он здесь. Кувалда в катакомбах — довольно странно.

Ширк благоразумно решил промолчат. Быть правой рукой Лорда — великая честь и огромная ответственность буквально за все, что происходит в мире и хоть каким боком затрагивает Лорда. Ты в ответе за погоду, за настроение Лорда, за колдодейные исследования, за войну, за мир, за союз нерушимый, за союз рушимый, за питание, за снабжение и за утилизацию отходов. Иными словами, ширк — значит крайний. Высший чарун Рутан Аблус Абл знал, на что шел. Но получать лишнюю порцию лордового неудовольствия все равно не хотел.

— Надо пойти и выяснить, — распорядился Ранвил. — Возможно, кто-то из наших или из Темных уже пытается проникнуть в резиденцию нигромантов через катакомбы. Надо выяснить, и помочь. А кому — решим на месте.

И рассмеялся своей незатейливой шутке.

— Умелец, — выдохнула Забава. — Мы разобрали завал. Даже раньше, чем планировали.

— Прекрасно, — обрадовался дядька Шахр. — Отправь туда побольше воинов. До решающего штурма еще достаточно времени, наверху пока все решают чары.

— Я так и сделала, — девица потупила взгляд. — Но мы пришли слишком поздно. Ведун и кот покинули темницу. Скрылись в катакомбах.

— Что? Быть не может! — сказать, что Шахр был в бешенстве, было большим преуменьшением. Он едва не лопался от злости. — Из темницы нет выхода в катакомбы.

— Теперь есть, — сообщила Забава.

— В темнице чары не действуют, — Умелец сумел взять себя в руке. — Тогда как?

— Богатырь, — коротко объяснила девица. Пустословие Умельец не приветствовол, его могучий разум в стук сопоставлял факты и делал верные выводы.

Шахр замолчал, задумался.

— Надо уходить, — сказал, наконец, он. — Я переговорю со Сторком. Мы проиграли.

— Нет! — возмущенно выкрикнула Забава. — Мы пойдем по их следу! Они не могли далеко уйти, егеря с собаками уже преследуют их, вот-вот нагонят!

— Отзывай, — приказал Шахр.

— Но почему? — в глазах девушки было недоумение. — Чудо-кот рядом, рукой подать! Мы прихватим их за границей мертвителя чар, у нас будет преимущество!

— Все просто, — устало сказал Умелец, и Забава лишь сейчас поняла, насколько он вымотан. — С ними дядька Унорас, знающий свой артефакт лучше кого-либо. Богатырь, который пробил проход в каткомбы, легко остановит наших воинов. И ведун в довесок. С этим еще хуже, чудо-кот его фамилиар, его даже не убьешь толком, у кота девять жизней, и с хозяином он поделится. Что этот лесовик знает-умеет, можно лишь гадать. Не забывай, все наши планы сожрал Косяк, едва этот мальчишка вступил в игру.

Шахр слыл молчуном, такая речь была для него чем-то исключительным.

— С налету мы их не возьмем, — продолжал Умелец. — Значит, Лорды почувствуют бой, задумаются про катакомбы и вышлют своих людей. Найдут брешь в обороне, что проделал богатырь, окажутся в темнице — и ударят нам в тыл. Их больше, они сильнее.

— Мы проиграли в стук, когда Сторк вылез преждевременно со своей дурацкой местью, — раздраженно бросил Умелец Кенег, сосредоточенно заряжавший до этого артефакты. — Светлые и Темные не успели еще увязнуть в междоусобице, объединились против нас. Я говорил! Тогда еще говорил!

127